Eurasian Pygmy Owl. Glaucidium passerinum. Воробьиный сычик.
Eurasian Pygmy Owl. Glaucidium passerinum. Вобьиный сычик.
Предисловие.
На досуге решил провести обзор статей о воробьином сычике, размещённых в русскоязычном Интернете. Лучше бы я этого не делал. Я даже не мог представить, сколько глупости, домыслов и фантазий о маленькой сове мне придётся прочитать. Подавляющее число статей являются плодом «трудов» переписчиков чужого без ссылок на источники, и уже не понятно, кто у кого ворует информацию. Ладно бы информация была достоверная, а то происходит процесс переливания из пустого в порожнее, людьми, которые в лучшем случае имеют очень поверхностные знания об объекте исследования. Я сознательно использую понятие «Объект исследования», потому что самими исследованиями заниматься никто не хочет, да и зачем, когда можно «позаимствовать» чужое. Правда, в одной статье я прочитал то, чего не было в других, а потом оказалось, что и эта информация списана слово в слово из зарубежного источника. Впрочем, чему удивляться, когда даже один из докторов биологических наук на международной конференции орнитологов тоном мэтра заявляет, что у сычика всего три дупла – жилое, столовая и «кладовка», и, мало того, зимой сычик отогревает мороженную добычу собственным телом. А в конце своего монолога, обращается к молодым учёным с настоятельной просьбой меньше заниматься исследованиями, а больше читать предшественников. После таких заявлений, прилюдно расписавшись в собственной некомпетентности, порядочный учёный должен был бы отказаться от своих званий и начать научную работу с ноля. К заявлениям этого ДБН я вернусь позже, когда буду рассказывать об охотничьей территории сычика. Единственным источником, заслуживающим доверия, является работа Ю.Б.Пукинского «Жизнь сов». Читая его, я понимаю, что человек действительно хотя бы иногда наблюдал за поведением сычика в природе. Кое в чём я не согласен с автором в описании, но эти разногласия не столь важны для исследований. В ходе рассказа я буду обращаться к работе Ю.Б.Пукинского и читателю станут понятны «разногласия». Я не претендую на научность своих исследований, а лишь описываю наблюдения. Да и статью я решил написать из-за того, что мне стало обидно за сычика, о котором написано столько небылиц и откровенной лжи. К тому же сычик мой любимый объект для фотографирования в дикой природе, и как не заступиться за эту очаровательную маленькую сову. Рассказ о морфологии сычика я сознательно опускаю, потому что она описана в любой статье.
О жизни воробьиного сычика.
Сразу оговорюсь, что в этом рассказе о сычике я затрону только временной период с конца октября до конца февраля. Это самое интересное время для наблюдений потому что сычик активно охотится, делая запасы. Как я уже писал выше, большинство статей в Интернете, это слепое переписывание чужого, а точнее чужой глупости в частности из Википедии. Чего стоит лишь одно утверждение, что охотничья территория сычика составляет от 1,5 до 4 квадратных километров? Видимо, те, кто утверждают это либо не в ладах с математикой, либо их наблюдения являются фикцией, либо в текст публикации вкралась опечатка. На всякий случай напомню, что в одном квадратном километре сто гектаров. То есть охотничья территория сычика по Википедии приближается к четыремстам гектаров!!! Если учесть, что «угодья» пары ястребов тетеревятников составляют около трёхсот гектаров, то сычика можно назвать охотничьим Титаном наших лесов. По всей видимости данное утверждение списано из книги Пукинского, который пишет: «Зимний охотничий участок воробьиного сычика намного обширнее летнего. Именно на этом участке, который по размеру может достигать полутора квадратных километров, а по наблюдениям Б. 3. Голодушко и Э. Г. Самусенко — и четырех, размещаются все кладовые сычика». Тут хочу выразить несогласие с теми, на кого ссылается Пукинский. Мои наблюдения показывают, что размер участка сычика постоянен годами и не превышает тридцати гектаров, да и то сычик использует не всю территорию. Обычно его охотничьи угодья составляют 8-10 гектаров, а остальные владения не используются. Сычики жёстко контролируют свою территорию.
Самка с самцом живут по соседству, но никогда на нарушают границ. Даже если на территории самки много грызунов, а на территории самца их мало, самец никогда не пойдёт охотиться в угодьях самки. А уж если на территорию залетит чужак, то скандал получается славный. Хозяин распускает хвост веером, на голове перья встают дыбом, отчего голова сычика из «шарика» превращается в «кубик», и крик такой, что сойки позавидуют. Скандал заканчивается быстро и без кровопролития. Хозяин прогоняет пришлого до границы и возвращается в свои владения. Скажу честно, что для того, чтобы точно определить всю территорию одной особи сычика даже двух сезонов ежедневных (без выходных) наблюдений с ноября по март не хватит. Что же касается разницы площадей зимних и летних участков, то это предположение ошибочно, потому что в летний период семья сычиков использует один общий участок, а после разлёта птенцов самка с самцом возвращаются на свои участки и строго охраняют их. Встречаются утверждения, что под жилым дуплом сычика полно мусора из объедков, и по этим мусорным кучам его очень легко найти. Ну-ну!!! С полной ответственностью заявляю, что это бред! Сычик даже погадки сбрасывает в стороне от своих дупел, коих на его участке насчитывается до двадцати или сбрасывает погадки в самих дуплах. Так же встречаются утверждения, что сычик выклёвывает мозги грызуна и бросает добычу, к тому же, якобы сычик выбрасывает потроха жертвы. Всё это тоже пустая болтовня. В природе не принято разбрасываться пищей, которая всегда достаётся с большим трудом.
Если мышь лежалая (ферментированная), то сычик съедает её почти всю, оставляя лишь задние лапки с хвостом. Днём сычику не до покоя. Перефразируя известную поговорку о художниках, можно сказать: Сычика оборать может каждый. Днём о покое сычик может только мечтать. То стая синиц окружит его, и все орут словно ошпаренные, то снегири пристанут, то дятлы, то дрозды, то ополовники, но при всём при этом сычик являет собой эталон выдержки и спокойствия. Интересно, что в стае снегирей основными задирами являются самки, а самцы сидят поодаль в роли сторонних наблюдателей, - матриархат, однако. К этому абзацу я ещё вернусь, рассказывая об охоте сычика.
Ещё одна загадка, связанная с обитанием сычика для меня, никак не находила решения, а именно его «исчезновение» в иной год с середины января, а в иной аж со второй половины февраля. Не исчезновение в прямом смысле, крайне редкое появление на тех секторах, где он обычно охотится. Консультировался с известными российскими орнитологами, на что те, лишь разводили в стороны руки и говорили, что сычик очень тяжёлая позиция для изучения. Как ни странно, но их слова вызывали во мне искреннее уважение к людям, способных сказать: - Не знаю. Это дорогого стоит и достойно подражания. Быть может, исчезновение совы так бы и осталось загадочным явлением, пока один знакомый сычик в приватном разговоре не «проболтался» мне в порыве откровенности, рассказав «страшную» тайну. Понимаю, что эта фраза вызовет улыбку у читателя, но, тем не менее, я в действительности подолгу разговаривал с сычиком, который сидел на ветке от меня в метре на уровне глаз. Фотографировать его уже не хотелось по причине наличия в архивах тысяч его портретов, а поговорить было забавно. Сычик внимательно слушал меня, регулярно поворачивая голову влево и вправо (на всякий случай). Порой «беседы» продолжались по полчаса. Вот в одной из таких бесед сычик и рассказал мне, что он никуда не исчезает, а заканчивает активную охоту, а точнее заготовку и уходит в отпуск до времени наступления токования. В ноябре и декабре сычики охотятся очень активно и днём, и в сумерках, закладывая в свои закрома тушки грызунов и очень редко птах. Так вот, когда закрома, по мнению сычика заполнены, он начинает вылетать на охоту всё позже и позже, а затем вообще прекращает охотиться днём, вылетая на охоту лишь в сумерки. Большинство основных кладовок сычика находятся в дуплах гниющих стволов берёз со сломанными верхушками и поросшими трутовиками, высотой от восьми до двенадцати метров (плюс-минус пару метров), а остальные дупла в осинах, реже в дубах и клёнах. Использование дупел в соснах не наблюдалось, хотя сычик в сумерках заглядывал и в них. То, что сычик использует в хозяйстве гнилые берёзы, на мой взгляд, заслуживает особого внимания. Не буду утверждать, но предполагаю, что для этого есть две основные причины. Первая – гниение древесины способствует быстрой ферментации добычи, а вторая – добыча в таких дуплах скорее всего не промерзает. Любителям содержания птиц дома известно, что воробьиный сычик, если его кормить только мышами, не живёт в неволе более двух месяцев, погибая от заболеваний кишечно-желудочного тракта, и не мудрено. Кто же в домашних условиях позволит крохе довести тушку мыши до кондиции, то бишь, говоря по-простому - дать ей протухнуть. Это касается грызунов, однако, при кормлении сычика однодневными цыплятами, он прекрасно себя чувствует. Дома у меня живёт сычик подранок уже три года. Понимаю, что проведённые мной исследования с питанием сычика не могут считаться абсолютно объективными, однако, в десяти случаях из десяти, когда сычику предлагались на выбор мышь или цыплёнок, сычик выбирал цыплёнка. Мышь же он перекладывал из одного угла клетки в другой и съедал её лишь на 3-5 день, оставляя задние лапки с хвостом нетронутыми, иногда пряча их в одну из двух дуплянок в своей клетке. Оставлю последнее слово в этом вопросе биологам, пусть они определяют, каких ферментов для расщепления тушек грызунов не хватает у сычика, однако аналогия с народами севера просматривается явно. Пищу сычик употребляет в основном в своих дуплах-хранилищах, но если у него случается «романтическое настроение» и он решит устроить пикник на свежем воздухе, то достаёт из дупла готовую к употреблению мышь и летит с ней в ельник, где ему никто не будет мешать.
После написания предыдущей статьи о сычике прошло два сезона, которые дали много новых и очень важных наблюдений. Самым важным явилось подтверждение моих предположений, что запасами занимается только самцы, а самки приносят в свои дупла лишь недоеденные остатки и лишь иногда целую добычу. И тут становится понятным, почему сычик самец весной показывает самке свои дупла, этакий брачный ритуал. Именно для этого самец и делает запасы, чтобы показать самке, что их дети голодными не останутся, а вовсе не для того, чтобы питаться самому. К тому же у меня есть предположение, что ферментированные запасы служат хорошим подспорьем в кормлении птенцов. В то время, когда самец заготавливает грызунов, самка ведёт достаточно праздный образ жизни. Днём она в основном сидит в дупле или высоко в кронах деревьев, иногда перелетая метров на пятьдесят, и заодно проверяя дупла на пути её перемещения. Зачем она это делает днём не совсем понятно, но точно, что не от скуки. Может быть она таким образом контролирует свою территорию. Вместе с Денисом Кузнецовым мы наблюдали за самкой на её участке не раз. Дело это не лёгкое. Лазать по сугробам и бурелому с постоянно поднятой головой, чтобы не потерять из вида самку сычика здорово выматывает, но деваться некуда. Самка, сидя на ветке, постоянно крутит головой по сторонам и крайне редко смотрит вниз, да и то если её к этому принудить хрустом веток или посвистом, впрочем, это помогает в одном случае из десяти. Днём охота самку мало интересует и это при том, что на её участке есть три или четыре места, где она гарантированно может наловить мышей сколько угодно, но она этого не делает, хотя в это время самец активно охотится. Отследить «активные» дупла самки практически невозможно, уж слишком спонтанны посещения ей дупел. С начала января самка перестаёт облетать свой участок в дневное время. В основном проводит день в облюбованном ей дупле, а ближе к вечеру вылетает и сидит на ветке высоко в кроне дерева поблизости от своего дупла, а с наступлением сумерек начинает охотиться. Во время заготовок самец как правило сидит очень низко, пристально выискивая добычу, а поймав мышь, относит её в одно из дупел, как правило ближайшее, задерживается там секунд на двадцать-тридцать, после чего продолжает охоту. Интересно, что чем больше добычи в дупле, тем дольше сычик в нём задерживается, принеся очередную жертве. Складывается впечатление, что сычик перекладывает добычу, сортируя её, если не пересчитывает (почти шутка). Визуально отличить самку от самца, когда они сидят порознь, невозможно, к тому же по исследованиям европейских орнитологов, разброс размеров самок и их веса значительный. Отличить их можно лишь по поведению, да и то с ноября по февраль. Если вы в этот период встречаете низко сидящего сычика, то в 85% - 90% случаев вы видите самца. Самка тоже спускается поймать грызуна, но делает она это не каждый световой день. Мало того, она сразу после поимки мыши, садится повыше и начинает её есть. Съедает голову или потроха, а остальное уносит в дупло, после чего вылетает и садится очень высоко в кроне дерева. Самец в редких случаях во время охоты для заготовки тоже может подкрепиться головой или потрохами грызуна. Обычно он делает это на толстой горизонтальной ветке или высоком «пеньке» дерева с отломившейся верхушкой высотой 5-8 метров. Немного подкрепившись, сычик продолжает охоту, оставляя недоеденную тушку на месте трапезы. Однако сычик, вопреки утверждениям, что он выедает мозги и бросает добычу, основанных либо на неполных наблюдениях, либо на банальном невежестве, закончив охоту, возвращается к оставленной добыче и уносит её в дупло. Это я лично видел неоднократно. Самое время обратиться к книге Пукинского. Он пишет: «Наиболее активно корм запасается после полегания побитой заморозками травы и до установления снегового покрова. Это свидетельствует, что решающим моментом в заготовке является степень доступности пищи. В течение зимы запасы служат дополнительным кормом и к февралю используются почти полностью». Сразу возникает вопрос: а как быть с тем фактом, который знает любой орнитолог, занимающийся весной очисткой дуплянок и скворечников, в которых обнаруживается без преувеличения огромное количество тушек жертв? О таких фактах мне рассказывал мой хороший знакомый Вячеслав Забугин, а именно, что в дуплянках, развешенных в Сергиево-Посадском районе Московской области, весной оставалось очень большое количество грызунов. Видимо Пукинский сделал эти выводы после обследования дупел на территории самки, а в них действительно мало, что можно найти в сравнении с дуплами самцов. Скажу честно, я плохо представляю, как можно обследовать дупла сычика без электронного эндоскопа, коих во времена написания Пукинским своих заметок попросту не было. Некоторые авторы пишут, что сычик заканчивает делать запасы из-за глубокого снега и невозможности охотится сычику в таких условиях. Это является устойчивым заблуждением. Сычик прекрасно охотится и при глубоком снеге, ныряя в него словно дельфин в море. Это я видел не раз.
Вот так сычик аткует.
На данных фото глубина снега достигает тридцати сантиметров.
Вот данные по окончанию активной охоты последних четырёх сезонов наблюдений:
2013-14 г. – снега много, окончание охоты 9 января.
2014-15 г. - снега почти нет, окончание охоты 13 января.
2015-16 г. – снега не очень много, окончание охоты 10 февраля.
2016-17 г. – снега очень много, окончание охоты 12 февраля.
И во всех случаях окончание заготовок никак не связано с глубиной снежного покрова, а напрямую зависит от наличия грызунов. В годы, когда сычик рано заканчивал заготовку мышей на его участке было гораздо больше, чем в годы позднего окончания. В «урожайные» годы сычик заготавливает по 5-7 грызунов в день, а в «неурожайные» по 2-3, и именно в эти годы заготовка грызунов заканчивалась в феврале. И уже без шуток у меня возникает ощущение, что у сычика все запасы пересчитаны и он точно знает, сколько и чего у него лежит в каждом дупле. Неоднократно наблюдал, как сычик, поймав добычу рядом с одним дуплом, нёс добычу в дупло, которое находилось намного дальше. Иногда, подлетев к одному из дупел с добычей, словно поразмыслив, сычик уносил добычу в другое дупло, находящееся на очень приличном расстоянии от первого, словно зная, что в дальнем дупле запасов меньше на данный момент. К тому же, видимо, существует какая-то норма добычи, которая весной будет предоставлена для показа самке. Вернусь к началу рассказа, а именно к высказываниям «учёного мужа» на конференции по поводу того, что у сычика всего три дупла, - столовая, жилое и хранилище тушек. Для наглядности показываю две схемы охотничьих участков самцов, расположенных примерно в пятнадцати километрах друг от друга.
На схемах указаны дупла, в которые сычик складывал добычу. Интенсивность закладки в каждое дупло обратно пропорционально номеру дупла, причём каждый новый сезон нумерация может меняться, хотя и некардинально. Окружностями указаны секторы на участке охоты откуда добыча доставлялась в дупло. Хочу заметить, что в сезон заготовки сычик ночевал практически во всех дуплах, хотя есть у него и «любимые» дупла. Из года в год большинство дупел остаются неизменными, однако появляются и новые. Некоторые дупла сычик перестаёт использовать по непонятным причинам сам, а некоторых дупел особенно в гнилых берёзах сычик лишается по причине падения последних. Иногда с потерей дупла в упавшей берёзе сычик перестаёт охотиться в данном секторе. Кроме указанных дупел сычик использует ещё с десяток дупел в качестве укрытия от назойливых воробьиных, врановых и крупных хищников. Как правило, эти дупла расположены достаточно высоко. Использует эти дупла сычик редко. Иногда сычик использует скворечники и дуплянки, скорее всего при ограниченном количестве естественных дупел на его участке, хотя одна «знакомая» самочка каждую зиму с января использует скворечники, при том, что на её участке любых дупел очень много. Видимо, ей нравится жильё с «улучшенной планировкой». Предпочтение при закладке сычик отдаёт дуплам в гниющих берёзах, на втором месте дупла в осинах, а потом идут дубы, клёны и сухие сосны. В верхней части схемы №2 за красной линией располагается территория самки.
Условное деление всех дупел сычика на кладовки, столовые и спальни не мой взгляд надуманное понятие. Многолетние наблюдения показывают, что сычик обычно ночует в том дупле, в которое принёс последнюю пойманную добычу к наступлению ночи. В следующую ночь он может ночевать в другом дупле на противоположном конце его участка. Как правило, утром сычик вылетает из дупла с окровавленным клювом и указывает на то, что сычик позавтракал. Таким образом одно и то же дупло является и кладовкой, и столовой, и жильём.
Справедливости ради хочу сказать, что после окончания «заготовок» сычик выбирает дупло или пару дупел повыше, в которых проводит основную часть светового дня и ночь. Их условно можно было бы отнести к жилым дуплам, однако, эти дупла используются лишь в течении от месяца до двух. Сычик, который живёт у меня дома ночью спит. Если ближе к ночи ему в клетку положить цыплёнка, то он приступит к трапезе лишь с рассветом. За три года сычик ни разу не изменил своему расписанию.
И снова возвращаюсь к утверждениям всё того же «учёного мужа» о том, что зимой сычик достаёт из «кладовки» мышь, несёт её в «столовую» и размораживает её там собственным телом! Интересно, а кто это видел? А не пробовал ли профессор в своём Университете обратиться на факультет теплофизики, с просьбой посчитать количество энергии, которое нужно затратить на размораживание одной мыши, а затем посчитать пищевую ценность одного грызуна! Что-то подсказывает мне, что при таком питании сычик долго не протянет и погибнет от истощения. И ещё, - кто и когда измерял температуру хранения запасов в дуплах сычика, особенно в гниющих берёзах, чтобы утверждать, что тушки промерзают? Лично я не был бы таким категоричным. К тому же не решился бы лезть зимой на гнилую берёзу на высоту 8-10 метров, не рискуя завалиться на землю вместе с этой берёзой, которая и сама может рухнуть в любой моментю, тем не менее, измерить температуру необходимо для объективных исследований. Налеюсь, что у нас это получится.
Ну, да Бог с ним, с «учёным мужем», невежество в научном сообществе явление в наше время распространённое, и, благо, что ещё есть настоящие исследователи, хотя их давно пора заносить в Красную книгу. Прежде, чем я начну рассказывать об охоте сычика, хочу вернуться к статье Ю.Б.Пукинского, который пишет: «Он удивительно доверчив. Подчас, и совсем не обязательно ночью, к остановившимся в лесу людям, особенно если с ними есть еще и собаки, сычик сам подлетает на пять-шесть метров. Усевшись где-нибудь на ветке, нервно подергивая хвостом, он с любопытством принимается разглядывать нарушителей тишины. В этот момент можно рассмотреть и его самого. Но вот сычик потерял интерес к пришельцам и, без видимого усилия оттолкнувшись от ветки и маневрируя между стволами, скрылся в чаще». На основании этого абзаца некоторые писаки от орнитологии идут дальше уже в своих измышлениях, предполагая, что сычик воспринимает собак, как волков, которые защищают сычика от крупных хищников!!! Каково?! Ночью сычик не охотится. Сычик не любопытен и тем более не доверчив, очень недоверчив. В случае, описанным Ю.Б.Пукинским, люди с собаками случайно оказались в том месте, где сычик в данный момент охотился. А когда сычик охотится, он не обращает внимания ни на что и ни на кого, кроме явных пернатых врагов, да и то их присутствие сычик обозначает лишь поднятием своих «ушек».
Эта маленькая сова охотник из охотников, целеустремлённый и удачливый. Если у ястреба-перепелятника количество удачных атак не превышает 10% от общего числа, то у сычика переваливает за 90%. А вот когда сычик не охотится, то найти его крайне тяжело, да и если найдёте, то привлечь его внимание к себе дело пустое, он ни на собак, ни на людей не обратит ни малейшего внимания. Не стану рассказывать о некоторых нюансах наблюдений, чтобы не плодить новых браконьеров. Сычик, несмотря на свои крошечные размеры, очень смелая птаха. Даже когда на него летит тетеревятник, сычик не сдвинется с места, а лишь вытягивается в струнку, при этом на его голове появляются маленькие рожки, как у чёртика из табакерки. На перепелятников, особенно на самцов, сычик практически не реагирует (в смысле испуга), словно это не коварные хищники, а безобидные соловьи, чего не скажешь о дятлах, с которыми у сычиков очень непростые отношения.
Дятлы считают сычиков оккупантами их жилищ и поэтому при любом случае устраивают скандалы, которые порой (хотя и крайне редко) заканчиваются трагически для самих дятлов, несмотря на то, что большие пёстрые (не говоря о белоспинных дятлах) крупнее сычиков. Тому даже есть видео подтверждения. «На войне, как на войне!» Интересно, что крик дятла на сычика очень специфичен, и даже многие орнитологи, которые иногда присоединялись к моим наблюдениям, с удивлением отмечали, что такой крик дятла не слышали никогда. В редких случаях таким же криком, напоминающим продолжительную истеричную трель дятлы кричат и на серого сорокопута. Частенько дятлы своим криком помогают найти сычика. «Ругаются» на сычика почти все дятлы, кроме желны и малого пёстрого, который исчезает при появлении сычика, да и понятно почему. Иногда к скандалу присоединяются и седые дятлы, но редко. Обычно седые дятлы обозначают своё отношение к сычику лишь поднятием хохолка, и никогда не задираются в отличие от среднего, большого пёстрого и белоспинного дятлов. Однажды я был свидетелем нападения сычика на сойку, точнее не нападения, а атаки во имя защиты, уж слишком сойка вела себя нагло. Сойка хотела ухватить сычика клювом, но сычик молниеносно подпрыгнул и впился когтями в холку сойки, упав вместе с ней на землю. Попытка отбить сойку из лап крохи-охотника не спасла жертву. Сычик отлетел в сторону (но не улетел), а сойка прожила ещё меньше минуты, да и как выживешь с проколотой шеей. Видел ещё несколько раз, подобные сцены домогательств одиночной сойки, но всё обходилось без жертв. Обычно сойки по одной редко приближаются к сычику, чего не скажешь, когда их больше трёх. Вот тут уж сойки смелые и крикливые, особенно когда сычик прячется от них в дупле. Как-то стал свидетелем атаки сычика на самку чёрного дрозда, которая осталась зимовать. Произошло это почти в полной темноте. Сычик сидел на ветке на высоте около 2,5 метров и вдруг резко сорвался вверх под углом 75 градусов, послышался удар и удаляющийся истошный крик дрозда в полёте. После этого самка дрозда три дня не прилетала в район кормушки, а вернувшись, при появлении сычика начинала кричать или впадала в ступор, если сычик находился очень близко. На память о близком контакте у дрозда осталось торчащее сломанное перо на крыле. Не знаю, зачем сычик атаковал дрозда, но после этого инцидента он перестал проявлять интерес к этой птахе. Полёт сычика очень стремителен и порой непредсказуем. Если сычик захочет избавиться он назойливых наблюдателей или фотографов, то сделает это непринуждённо и красиво. За много лет наблюдений вроде бы знаю все его выкрутасы и всё равно иной раз покупаюсь на его «обманки». Если сычик влетел в ельник или в туи, то искать его в том месте, куда он влетел, дело пустое, потому что наверняка он устроился на ветке метрах в 15-20 справа или слева от направления движения. Бывало и такое, когда сычик слетал с ветки, и мы шли за ним. Поиски заканчивались ничем, а когда мы возвращались на то место, откуда сычик улетел, то находили беглеца, сидящим на той же самой ветке. Однажды собралась большая компания фотографов-анималистов поснимать сычика. Все ребята опытные и прекрасно знающие, что глаз с сычика сводить нельзя, иначе его можно потерять, а потом найти очень сложно. И вот восемь или десять человек (сейчас уж точно не вспомню) фотографируют сычика, который сидел на конце обломанной ветки. Видимо, у сычика в этот день настроение было ленивое и он просидел на ветке больше часа без всякого намёка на активность пока… кто-то из наблюдателей не моргнул, кто-то чихнул, кто-то отвернулся, кто-то посмотрел под ноги, а кто-то просто задумался. И в это мгновение сычик исчез, словно в насмешку над нашим ротозейством.
А теперь об охоте маленькой совы.
Охотничьи угодья сычика делятся на несколько участков, на каждом из которых сычик охотится два или три дня, а затем переходит на другой. Количество участков достигает десяти, а то и двенадцати. Участки небольшие и в среднем не превышают размеров 70Х70 метров. Последовательность переходов по участкам не имеет системы и известна лишь самому сычику. На одних участках сычик охотится чаще, на других реже, что скорее всего связано с количеством грызунов на каждом участке. В принципе сычик мог бы выбить всех мышей на одном участке и успокоиться, но он этого не делает, давая возможность мышам воспроизводить их поголовье. Впрочем, такое поведение свойственно и перепелятникам, и серым сорокопутам, да и другим охотникам. Как я уже писал, охотник из сычика отменный и азартный. Даже присутствие рядом человека нисколько не смущает маленькую сову. Из личных наблюдений скажу, что сычик нырял в сугроб прямо передо мной, а иной раз пролетал над плечом чуть ли не касаясь моей щеки крылом, и доставал из сугроба мышь в двух метрах за моей спиной. Во время охоты сычик сидит на ветке невысоко от земли примерно от двух до пяти метров. Выше он садится, когда не собирается охотиться или, когда его «достают» мелкие птахи. Перед атакой сычик начинает нервно дёргать вверх и вниз своим хвостиком. Максимальное расстояние для атаки редко превышает двадцать пять метров, а обычно составляет от пяти до десяти метров. Признаюсь, честно, что для меня до сих пор является непостижимой загадкой, какими инструментами одарила природа сычика (и не только его), чтобы обнаруживать добычу под толщей снега. К этому я вернусь позже. Поймав добычу, все сычики действуют по одной неизменной схеме, состоящей из четырёх пунктов:
1. Удерживание жертвы на земле пока та сопротивляется.
2. Перелёт с добычей на ветку на высоте от метра до двух и удерживание добычи пока та не перестанет подавать признаки жизни.
3. Перелёт на ветку на высоте от восьми до пятнадцати метров, где сыч перекладывает добычу спиной к своему брюшку головой вверх.
4. Полёт с добычей к дуплу.
Охотится сычик обычно на опушках, полянах или в ельнике. Иван Добромыслов в декабре 2016 года в Тверской области наблюдал охоту сычика в поле на расстоянии более ста метров от кромки леса. В качестве присад сычик использовал сухие стебли чертополоха. Как правило сычик сначала удерживает жертву на земле, широко расставив свои крылья, но иногда он берёт грызуна словно скопа рыбу с водной глади и сразу летит с мышью на ветку дерева, а дальше по схеме. Так же ловко, словно ястреб перепелятник сычик «снимает» с веток синиц.
Фото Владимира Данюшина.
«Упаковка» добычи в дупло занимает у сычика не больше минуты, после чего он вылетает и продолжает охоту. Это то, что касается мышей, а вот пойманную землеройку сычик несёт в отдельное дупло. Может быть, такое отношение к тушке землеройки служит для сычика некоей гарантией его безопасности. Как известно, землероек не ест ни один хищник, питающийся грызунами, в том числе и куницы, являющиеся большими специалистами по охоте на белок и других обитателей дупел, а запах землеройки отвращает их от обители сычика. Я сознательно не назвал такое дупло «ночлегом» сычика, потому что не уверен, что он отдыхает именно в дупле, так как встречал сычика в ночи, сидящим нахохлившимся на ветке, что говорило о том, что он не собирается охотиться, а просто отдыхает.
Теперь об охоте сычика на птиц.
Некоторые авторы пишут, что сычики прилетают к кормушкам, чтобы охотится на несчастных синиц, воробьёв и прочих мелких птичек. Я бы отнёс эти утверждения к устойчивым заблуждениям. Авторы совершенно забывают, что кроме птиц под кормушками собираются большие семьи мышей, которые в действительности и привлекают сычика в определённое время года, о котором я сказал в начале. Я лично неоднократно наблюдал сычика у кормушек где он ловил исключительно мышей. Птицы в его рационе присутствуют, и могу сказать, что соотношение грызунов и птиц, пойманных сычиком во время «заготовок», примерно 5/1, но данный факт не является показателем дневного рациона. Исследования погадок сычика, которые я приносил В.Н.Калякину, показывают, что в разные периоды сезона, как и годы соотношение в них грызунов и воробьиных изменяется то в одну, то в другую сторону.
Размер погадок сычика варьируется от 0,5см до 4,3см.
Однако для тех, кто искренне считает, что сычик охотится на кормушках только за птицами, скажу по секрету, что при желании маленький охотник за пару ночей может птичками набить все свои дупла доверху. Дело в том, что у сычика нет необходимости гоняться за синицами у кормушек, понапрасну тратя энергию. Для того чтобы поймать птичку, сычик дожидается сумерек, и когда синицы, чижики и прочая мелочь соберется на ночь под корнями или в дуплах, наш герой спокойно влетает в дупло, благо рост позволяет и берёт одну из птах, которых он «запирает» в дупле. Этот фокус в исполнении сычика я видел лично не раз.
Особо хотелось бы выделить отношения сычиков и лазоревок. Удивительно, но сычик на них не охотится, по крайней мере в тех местах, где проводились наблюдения. Не раз наблюдал, как во время вечерней охоты на мелких птах сычик влетал в дупло, где устроилась на ночлег потенциальная еда, а затем вылетал оттуда без добычи. Следом за ним из дупла вылетали лазоревки. Видел и как лазоревки днём влетали в дупло, где сидел сычик, а затем благополучно покидали его. С чем связаны такие «нежные» отношения этих пернатых, объяснить не могу. Так же наблюдал, как сычик атаковал королька рядом с кормушкой, но на подлёте к добыче, зависал в воздухе в полуметре от потенциальной жертвы и отлетал в сторону, хотя мог спокойно поймать крошечную птаху. Затем вернулся на присаду, с которой только что атаковал. Королёк тоже вернулся к кормушке, и сычик снова атаковал его, и снова, подлетев, завис в воздухе и сел рядом на ветку лещины в метре от земли. Во время второй атаки я заметил, что королёк ползающий по глубокому снегу очень напоминает мышь и, видимо, сычик издали так и воспринял королька. После второй атаки, королёк не улетел, а уселся в полуметре от сычика и начал истошно кричать на него. Картина была забавная и я, обратившись к корольку сказал: - Ты орёшь на того, кто подарил тебе жизнь. Сычик, выслушав королька, вернулся на место атаки и уже минут через десять поймал мышь. Во время атаки на грызунов, вылезающих из своих норок, сычик демонстрирует исключительную расчётливость. Если мышь, выходя из норки двигается на сычика, то он не атакует, хотя видно, как нервничает охотник. Обычно мышь выбегает из норок на очень короткое время, и если при выходе она три или четыре раза подряд двигается в направлении сычика, то сычик меняет позицию и перелетает на присаду, находящуюся под углом 90 градусов к линии движения жертвы. И как только мышь выходит из норки, атака следует незамедлительно и практически всегда является удачной. Ну, а в случае, когда мышь выходит из норы, направляясь от сычика, то атака происходит мгновенно, причём сычик срывается с ветки даже не успевая выказать какого-либо волнения. Такое поведение сычика, на мой взгляд обуславливается тем, что, когда мышь движется от сычика, она его не успевает заметить, и тем, что сычик в атаке «отрезает» мышь от её убежища.
Тут самое время вспомнить тот абзац, в котором говориться о «домогательстве» мелких птиц к сычику. Если провести сравнительный анализ поведения синиц и иже с ними в отношении сычика и ястреба перепелятника, то становится понятно кто из них кто. Если, окружив сычика, синицы могут кроме крика имитировать атаку на него, то при появлении перепелятника синиц, как ветром сдувает, а те, кто не улетел, впадают в ступор. В этот момент к синице можно подойти и погладить её, что лично я делал не раз. Синицы позволяют себе вольности в отношении сычика именно потому что прекрасно знают, - он на просторе им не опасен, и «высказывают» своё недовольство ночными набегами охотника. Птицы прекрасно знают, что днём сычик не будет охотиться на них. Но такое поведение мелких птах в некоторые годы кардинально меняется. Если в данный год случился массовый падёж мышей, то мелкие птицы ведут себя в отношении сычика точно так же, как и к перепелятнику. То есть, никаких криков, «скандалов» и «героических» выходок. При появлении сычика синицы и прочая мелочь исчезает, словно туман на ветру. В такой год сычики часто появляются у кормушек и подолгу сидят, выслеживая мышей, где те ещё встречаются в небольших количествах. В это время количество участков на охотничьей территории сычика сокращается до минимума, а именно одного или двух. Охотничий инстинкт сычика во время «заготовок» находится на пике, и при отсутствии мышей сова в азарте может взять птичку, лишь бы поймать хоть кого-нибудь. Птахи прекрасно это знают и ведут себя крайне осторожно, но такое поведение является исключением из правил и для жертв, и для охотника. Этот сезон выдался именно таким. Я с друзьями никак не могли понять, почему сычик не охотится, как должно быть. Потом стало ясно, что ему просто не на кого было охотится. По каким-то причинам к осени 2015 года на некоторых наблюдаемых территориях произошёл массовый падёж мышей. То, что птицы умеют считать, для меня является аксиомой и об этом я писал в статье о жуланах, но с сычиком всё гораздо сложнее и интереснее. Если учесть, что он ежедневно не пересчитывает тушки грызунов в своих дуплах-хранилищах, то получается, что он помнит количество мышей в каждом дупле и умеет всё суммировать. Вот вам и маленькая птаха! Вернусь к охотничьей территории сычика. Чтобы не быть голословным, говоря об ошибочности данных описанных в Википедии, которые нашли широкое распространение в анонимных статейках горе натуралистов, выдающих их за собственные, приведу один пример. Зимой 2014-15 годов я с моими друзьями Юрием Соколковым, Владимиром Данюшиным, Владимиром Авдеевым обходили территорию ГБС в поисках воробьиного сычика. Люди они все известные и уважаемые в среде фотографов-натуралистов. Так вот на участке не превышающим пятьдесят гектаров мы одновременно фиксировали присутствие трёх сычиков, у каждого из которых была своя охотничья территория, не превышающая пяти гектаров. А зимой 2016-17 годов на той же территории было обнаружено пять сычиков, при том, что больше половины общей площади не обследовалась. Общая площадь ГБС 331, 38 га. Дело в том, что точно определить количество сычиков на определённой территории одному наблюдателю практически невозможно. Вы можете видеть разных сычиков, а считать, что наблюдаете одного и того же. У них на груди нет таблички с именем. Сычики строго соблюдают границы своей территории. Границы территорий проходят по просекам, полянам, руслам ручьёв. Не знаю, каким образом они определяют свои границы, но даже в трудном для запаса грызунов году, сычик ни разу не пересёк границы, хотя на соседней территории, где обитает самка, было чем поживиться. Так же к важным наблюдение можно отнести тот факт, что после условного прекращения заготовок, поведение сычика меняется. Он становится осторожным и уже не позволяет наблюдателям приближаться к себе, когда сидит низко. При любой попытке подойти к нему, сыч улетает и садится как можно выше. В общем, он переходит на режим, в котором всю зиму живёт самка. Об органах чувств. Предположения об исключительно тонком слухе, специфическом диапазоне зрения могут объяснить «всевиденье» многих птиц лишь отчасти. У сычика практически отсутствуют лицевой диск и асимметрия ушных раковин, как у других сов, а именно эти особенности у сов считаются основным инструментом, помогающим им слышать движение грызунов под снегом. Каким же образом сычик тогда сычик отслеживает свою добычу? Некоторые эпизоды наблюдений за сычиком во время охоты ставят меня в тупик. Приведу лишь три примера:
Схема №1
На этой схеме показана атака сычика на мышь в декабре 2016 года. Сычик сидел на можжевельнике и смотрел в мою сторону (наблюдатель), вдруг сорвался и полетел в сторону очень густых зарослей можжевельника, по пути пролетев сквозь ельник, а дальше завернул за угол «можжевеловой стены» и нырнул под куст. Снега было много и пока я добежал до точки атаки, сычик уже вылетел из-под куста с мышью в лапах и уселся на ветке в пяти метрах от места поимки добычи. Ну, а дальше всё по схеме. Увидеть эту мышь он не мог никак. Как он услышал грызуна, мгновенно и точно рассчитал свой полёт до цели? Место охоты было не самым тихим, да и расстояние атаки очень приличным. Если у сычика такой тонкий слух, то по идее он должен сойти с ума от остальных звуков, окружающих его, которые в сотни, если не в тысячи раз превышают мощность звука, издаваемого мышью. Некоторые исследователи пытаются убедить меня в том, что у сычика, как и других сов очень избирательный слух, который «отфильтровывает» звуки на иных частотах. Не получается убедить, потому что я точно знаю, что сычик прекрасно слышит в любых диапазонах, включая инфразвук, а именно «шум» перьев при полёте ястреба-тетеревятника, который по нашим меркам летает бесшумно, а уж, как громко он кричит на залетевшего на его территорию соседа, то для кого он это делает, если у соседа в ушах стоят фильтры (шутка). Однако, для того, чтобы что-то утверждать в данном вопросе, нужно проводить очень серьёзные и очень дорогостоящие исследования в акустических лабораториях с привлечением учёных акустиков. Надеюсь, что когда-нибудь данные исследования проведут. Переду к следующему примеру.
Схема №2
На второй схеме показана атака очень похожая на вышеописанную, но отличающуюся тем, что вместо «можжевеловой стены» на пути сычика стоял толстый дуб, весь полёт проходил сквозь густые заросли, а самое главное то, что перед атакой сычик смотрел в противоположную сторону. Вопросы в данном случае те же, что и в первом случае, поэтому переду к третьему примеру. 30 января 2016 года мы с друзьями наблюдали за сычиком. Погода выдалась замечательная особенно для фотографов. Сычик сидел на ветке дуба на высоте около четырёх метров, внимательно смотря вниз. В это время подошли сотрудники сада очищать участок от старой лещины. Для работы у них была дисковая бензопила и я, давно зная этих замечательных ребят, попросил повременить шуметь пилой. Сотрудники сада подошли с пониманием и дали возможность фотографам «оторваться». За это время, сычик сбросил погадку (большую, более 4см.) и продолжал сидеть на ветке.
Фото Елены Давыдовой.
Все желающие нащёлкали фоток от души, и сотрудники сада запустили свой звонкий инструмент. Пилили в десяти метрах от места, где сидел сычик, причём он даже «ухом не повёл», когда зазвенела пила, хотя мы в это время плохо слышали друг друга. Через пару минут после начала работы, сычик задёргал хвостиком и нырнул в девственный снег, глубина которого была около полуметра. Попозировав нам с распростёртыми крыльями на снегу, сычик взлетел с мышью в лапах. В данном примере, поражает тот факт, что диапазон звука пилы включает в себя и ультразвук, что не помешало сычику безошибочно вычислить мышь в глубоком снегу. Визуально сычик не мог наблюдать движение добычи под снегом, и тут хочется немного сказать о зрении сычика. У меня складывается впечатление, что сычик близорук и видит (в случае визуального контакта) объект атаки, как движущийся силуэт и лишь на подлёте определяет точно на кого он решил напасть и поэтому иногда уходит в сторону не атакуя. Один из примеров этого атаки сычика на королька. Есть и ещё убедительные примеры, но я их могу озвучить только специалистам. Что же касается диапазона зрения сычика, то я давно предполагал, что сычик хорошо видит в ультрафиолетовом диапазоне, а недавно Максим Корольков прислал мне работу финских исследователей Oskari Ha¨rma¨ , Santtu Kareksela, Heli Siitari and Jukka Suhonen под названием «Pygmy owl, Glaucidium passerinum and the usage of ultraviolet cues of prey». В результате исследований учёных они пришли к выводу, что в большинстве случаев сычик использует в охоте ультрафиолетовый диапазон, и сравнивают сычика в этом плане с пустельгой.
Хочу вернуться к рациону питания сычика. Не раз видел, как сычик съедает «лежалую» мышь, которую доставал из своего дупла или оставлял в развилке веток на несколько дней в тёплое время, а вот чтобы сычик подбирал грызунов, убитых собаками, людьми на лыжах, велосипедах, просто погибших видеть не приходилось. Однако однажды я стал свидетелем, как сычик нашёл убитую кем-то крысу, распотрошил её и начал есть. Забавно, но он три дня прилетал подъедаться крысиным мясом, пока её останки кто-то не утащил. До того, как сычик нашёл крысу она пролежала там дня три или четыре, а дело было летом. К падальщикам сычика трудно отнести, однако и пойманные им самим грызуны должны полежать, чтобы сычик их съел. Ниже я размещаю три фото сычика с крысой, и самым поразительным для меня было то, что сычик в полёте перетащил крысу с земли на корягу. Пусть недалеко всего метра два и на высоту 40см., но тем не менее. Вес крысы во много раз превышал вес сычика, отчего сила маленькой совы поражает. Это всё равно, как если бы канюк перетаскивал в полёте собаку средних размеров, а сычик перетаскивал эту тушку туда-сюда три дня.
Как-то пришлось наблюдать купание сычика зимой при температуре -13 градусов. Мороз не помешал сычику искупаться в незамёрзшей полынье ручья, после чего он, вопреки мнению, что намокшие совы не способны летать, совершенно мокрый пулей взлетел на ветку берёзы на высоту около двадцати метров и начал чистить клювом свои пёрышки. Ровно через час оперение сычика было сухим.
Полёт мокрого сычика.
Через час после купания на морозе.
На этом пока закончу с описанием наблюдений, однако сами наблюдения продолжаться, и, думаю, принесут ещё много интересных фактов из жизни маленькой совы, и поэтому ограничусь многоточием…
С уважением, Владимир Горячев.